Череп что стоял на столе, можно сказать устал. Ну, так можно было бы сказать если бы череп вообще мог устать. Но он был просто черепом и устать не мог. Спасибо, КЭП. А потому он продолжал бесцельно лежать на столе и смотреть на до одурения скучную картину столь привычную его пустым черным глазницам. В большом камине игриво потрескивал огонь. Маленький мальчик лет десяти сидел за письменным столом и старательно выводил что-то пером на листке пергамента из-за усердия даже высунув язык. А высокий молодой человек в домашнем халате цвета красного вина сидел в кресле у камина, закинув длинные ноги на каминный приступ, что бы они были ближе к огню, и курил длинную трубку, глядя в пламя. Кроме потрескивания пламени в камине и скрипа пера в доме не было слышно ни звука. Казалось, что даже пыль, обильно покрывавшая все в этом помещении не двигалась много лет, не сдувалась сквозняком, не сметалась полами одежды и уж точно была неприкосновенна для метел и веников. Даже череп, которому скорее всего, надоело наблюдать эту ужасно скучную картину, был покрыт толстым слоем пыли, что, впрочем, делало его лишь загадочнее. Тридцать лет и три года лежал Илья Муромец на печи ©
Раздался стук в дверь. Громкий стук. Так обычно стучат люди, которые точно уверены, что им откроют. Мальчик, что сидел за письменным столом вскинул голову и рассеянно посмотрел с начала на дверь, потом на юношу, сидевшего у камина.
— Кто там, Кальцифер? – негромко спросил юноша низким бархатным голосом с легкими нотами хрипотцы, вызванными его вечерней негой. Да с перепоя он был, с перепоя.
— Кингсберри – ответил голос доносувшийся Боюсь себе представить, как это. судя по всему прямо из камина – Какие-то люди в богатых одеждах.
Юноша не сдвинулся с места, не открыл глаз. Он вообще не пошевелился, лишь негромко произнес, уверенный, что его прекрасно слышат.
— Маркл, открой… — больше юноша не сказал ничего, он лишь поднял воротник своего домашнего халата так, что лицо юноши разглядеть было совершенно невозможно. Видны были лишь черные волосы, что ниспадали на его плечи, едва до них доставая. Ниспадали, едва доставая. Угу.
Мальчик резко отодвинул стул, что с громким шумом отъехал в сторону, словно бы сам хотел, что бы мальчик с него слез, и подойдя к одному из столов, взял с него бледно-голубую накидку с глубоким капюшоном. Накинув капюшон на голову, мальчик тут же стал обрастать волосами. На курносом лице появилась густая седая борода, которую венчали пышные усы достойные ветеранов войны, а седые патлы, в которые превратились рыжие волосы мальчика довершали картину болезненного старца.
— Ожидайте… — сухим и надтреснутым голосом произнес мальчик ковыляя к двери. Повернув странное устройство, находившееся справа от дверной ручки, и убедившись, что диск, разделенный на четыре части разных цветов, повернулся красной частью вниз, мальчик, что превратился в одночасье в старика, открыл дверь.
За дверью стояла довольно пестрая компания состоящая в основном из представителей славной Кайзеровской армии.
— Волшебник Пендрагон дома? – спросил зычным голосом здоровенный детина одетый в форму офицера. Его огромные и напомаженные Представила длинные густые усы в помаде. Люди, не повторяйте моих ошибок! рыжие усы могли соревноваться с усами Маркла по пышности.
— Хозяин отдыхает, но я могу передать ему ваше сообщение. – голосом старца произнес Маркл вытягивая вперед руку, которая меньше двух минут назад была маленькой и пухлой, а ныне же выглядела как рука столетнего старика.
— Да, это очень важное сообщение! Логика, вернись. Если сообщение важное, тогда с какого ж макара его отдают первому попавшемуся старичку? – сказал военный и протянул Марклу красивый конверт с крупной сургучной печатью.
Молодой человек, что все это время сидел неподвижно, словно каменная статуя, слегка повернул голову. Настолько незаметно, что со стороны просто казалось, что свет стал падать иначе, а сам человек остался недвижен. Буквально лишь на секунду показалось, что волосы юноши всколыхнул внезапно налетевший легкий порыв ветра, но этот морок быстро рассеялся, показывая, что ничего такого произойти не могло, ведь в помещении не было никаких сквозняков. Один чуть прищуренный голубой глаз выглянул из-за воротника богато украшенного халата и бросил взгляд на стоявших в дверях людей. Прочитали? А теперь представьте. Юноша знал, что войти из них никто не сможет, но ему было любопытно, а любопытство свое он привык удовлетворять. Так уж его жизнь сложилась.
Сами военные, как и предполагал юноша, не показались ему интересными. Обычные разряженные в парадное солдафоны, которых в Кингсберри было столько, что их можно было продавать по десять штук за золотой. А вот нечто, что сидело у ног одного из военных привлекло внимание юноши. Щи. Я одна запуталась, кто, где, когда, кого и на чем?
Это был котенок. Не больше четырех месяцев отроду. Небольшой, серый, с большими золотистыми глазами и маленькими кисточками на ушах. Все бы ничего, котенок как котенок, если бы не очень внимательный и осмысленный взгляд, направленный прямо на юношу и… И не мощнейшее магическое поле, фонящее на весь белый свет Прикиньте, мааааленький такой котенок и его магическое поле, окутывающее весь земной шарик? могущественной трансмутацией и предсказательной магией. Рука юноши, что до этого лежала расслабленно на его животе янепошлыйянепошлыйянепошлый, словно бы «нырнула» в широкий рукав его халата, а пальцы, уже «спрятавшись» в складки тяжелой бархатистой материи сплели заклинание за считанные секунды. Что бы ни было, или кто бы ни был тот, кто сидел у ног офицера, если бы он попытался вломиться внутрь, то получил бы достаточно, что бы отбить у него охоту ломится в чужой дом. Гринписа на вас нет
— Конечно, я перед хозяину ваше письмо. Всего доброго! – коротко поклонившись Маркл закрыл дверь и тут же скинул со своей головы капюшон. Растительность и дряблая кожа исчезли, их как не бывало. Лицо мальчика снова стало веснушчатыми и округлым, а рыжие патлы вернулись на свое законное место на голове Маркла. Приставил скальп на место
— Вот хозяин, дали это. – Маркл протянул красивый конверт юноше.
Впервые за вечер юноша наконец двинулся. Он опустил ноги на пол и повернулся в сторону мальчика. В начале внимательно рассмотрев письмо в руках у Маркла, юноша протянул руку, но не коснулся конверта. Кусок пергамента сам взлетел к руке юноши, оставаясь от неё на расстоянии десяти сантиметров, но при этом двигаясь так, словно юноша держал его в руке. Покрутив письмо в воздухе так и эдак, юноша повернулся в сторону камина.
— Что это, Кальфицер? – спросил он своим бархатистым баритоном.
— Знамо дело письмо! – ответил голос из камина. В огне, что потрескивал в камине появились глаза и большой несуразный рот, который открывался, говоря слова комичным голосом.
— Это я и без тебя знаю, господин Очевидность… Капитан Очевидность и здесь нашел теплый уголок — лениво, с иронией в голосе ответил юноша – Я имею ввиду, не висит ли на этом клочке бумаги чего-нибудь?
— А… — ответил как-то рассеянно огонь в камине – Ну, что-то висит но очень минорное. И вообще, сам посмотри! – произнес Кальцифер, скрестив на груди некое подобие маленьких огненных ручек.
— Я смотрел. – ответил юноша спокойно – Но вижу только какую-то слабую универсальную магию. Похоже на ленту Мебиуса… — задумчиво произнес юноша и провел рукой с длинными пальцами по гладко выбритому подбородку.
Вздохнув так, словно его заставляли как минимум работать на угольных шахтах, Автор, да что вы такой скромный? юноша открыл конверт, отнеся его подальше от своего лица и поближе к камину. Когда печать была взломана в лицо юноше, несмотря на то, что оно находилось довольно далеко от открываемого конверта, брызнул потом голубоватого дыма пот голубого дыма... янепошлыйянепошлыйянепошлый, похожего на блестящую голубую пыль. Юноша резко отшатнулся, словно ожидая, что эта пыль прямо сейчас сожжет его кожу. Однако ничего не произошло. Пыль исчезла, а на пергаменте, что был в конверте было аккуратно выведено нежно-голубыми чернилами: «Мой ученик, я жажду видеть тебя». Да что ж такое-то! Янепошлыйянепошлыйянепошлый